О любви и тайне.
Jun. 18th, 2003 02:20 pmЭто случилось, когда я уже вовсю писала стихи, но еще толком не читала, то есть мне было лет 12-13. В отсутствие родителей я очень любила рыться в ящиках их письменного стола. Что, собственно, и не запрещалось, но тайком было интереснее. Каким-то чудесным образом там каждый раз обнаруживались новые и неожиданные вещи.
Однажды при очередных раскопках появилась на свет тонкая тетрадка, которой явно было немало лет. В тетрадке были почерком, не принадлежащим ни одному из моих родителей, записаны стихи без указания автора. Я прочла эти стихи на одном дыхании и почувствовала себя примерно как принц из сказки, который случайно нашел на чердаке замка портрет девушки необычайной красоты и тут же поклялся на ней жениться. Стихи были вот такие:
Мимо ристалищ и пастбищ,
Мимо храмов и баров...
Когда теряет равновесие
твое сознание усталое...
Каждый пред Богом наг.
Жалок, наг и убог...
Еврейское кладбище около Ленинграда,
Кривой забор из сырой фанеры...
и еще несколько. Допрос родителей с пристрастием ни к чему не привел, они не знали ни имени автора, ни происхождения тетрадки. Я выучила все наизусть со второго раза и читала про себя, когда меня настигали тоска и одиночество. Красавица загадочно улыбалась с портрета и намекала, что все не так плохо, пока в мире есть любовь и тайна.
Через несколько лет я, наконец, прочла более поздние стихи Бродского и научилась их понимать и ценить еще больше. А все-таки с возрастом можно стать мудрее, богаче, сексуальнее, даже красивее, но такой незамутненной опытом чистоты взгляда уже не будет, и тайны тоже. Прошу прощения за банальность, добавляет мой взрослый, опытный и ироничный внутренний голос.
Однажды при очередных раскопках появилась на свет тонкая тетрадка, которой явно было немало лет. В тетрадке были почерком, не принадлежащим ни одному из моих родителей, записаны стихи без указания автора. Я прочла эти стихи на одном дыхании и почувствовала себя примерно как принц из сказки, который случайно нашел на чердаке замка портрет девушки необычайной красоты и тут же поклялся на ней жениться. Стихи были вот такие:
Мимо ристалищ и пастбищ,
Мимо храмов и баров...
Когда теряет равновесие
твое сознание усталое...
Каждый пред Богом наг.
Жалок, наг и убог...
Еврейское кладбище около Ленинграда,
Кривой забор из сырой фанеры...
и еще несколько. Допрос родителей с пристрастием ни к чему не привел, они не знали ни имени автора, ни происхождения тетрадки. Я выучила все наизусть со второго раза и читала про себя, когда меня настигали тоска и одиночество. Красавица загадочно улыбалась с портрета и намекала, что все не так плохо, пока в мире есть любовь и тайна.
Через несколько лет я, наконец, прочла более поздние стихи Бродского и научилась их понимать и ценить еще больше. А все-таки с возрастом можно стать мудрее, богаче, сексуальнее, даже красивее, но такой незамутненной опытом чистоты взгляда уже не будет, и тайны тоже. Прошу прощения за банальность, добавляет мой взрослый, опытный и ироничный внутренний голос.