yucca

Ну, теперь все стали обсуждать снобизм и языковые нормы. Кому режет слух слово "ложить", а кому нет, и если режет, то хорошо это или плохо.

Мне вот режет. А путаница с "одеть/надеть" не режет. И "позвОнит" не режет. Зато мне режут слух, то есть взгляд, то есть зрение, орфографические ошибки и опечатки, которых в этой дискуссии почему-то великое множество. Что не заставляет меня плохо думать об авторах таких записей.

А еще мне режет слух южный или украинский акцент в русском языке, скажем, "х" вместо "г". Но за годы совместной жизни с мужем, который куда интеллигентнее меня, я научилась этого не замечать. Ему, с другой стороны, режет слух многое из того, что я говорю (не буду приводить примеры, а то меня френды уважать перестанут). При этом мы принадлежим к одному и тому же культурному слою с точностью до миллиметра.

Наконец, мат мне режет слух очень сильно благодаря папе, который не выносил употребление матерных слов при женщинах, и однажды устроил мне разнос за употребление слова "зараза". При этом он всегда замечательно умел и умеет находить общий язык с кем угодно, от ученых до сантехников. Годы, проведенные за чтением современной литературы и в особенности Интернета, несколько примирили меня с матерной лексикой, но не настолько, чтобы записывать во френды людей, для которых это основной способ выражения эмоций.

К чему все это? - а просто так, чтоб лишний сказать, что люди бывают разные.

chingizid пишет про шахидов:
...самый разнесчастный, невежественный представитель средневекового менталитета много крепче духом, чем современный "цивилизованный" человек, который, как бы ни размахивал своим ай-кьём, а все не может сообразить, что смерть всегда рядом, и останется рядом, даже если сбежать от шахидов, курящих, наркоманов и прочих неприятностей на необитаемый остров.

Это правда, что западный человек одновременно гораздо больше боится смерти и гораздо меньше верит в ее неизбежность.
Именно поэтому западные солдаты, пожарники, полицейские, альпинисты, в конце концов, крепче духом, чем мусульманские террористы. Потому что крепость духа есть там, где есть страх смерти, а не надежда на райских гурий. Там, где мать заслонит собой своего ребенка, а не пошлет его взрываться в толпе других женщин и детей.
Общество, где цена человеческой жизни низка, не может выиграть. Оно может только тупо биться лбом в стенку до полного самоуничтожения. Инстинкт самосохранения может быть слабее, чем верность идее, но в конечном итоге он побеждает, поскольку те, кто борется за свое право на существование, непрерывно находят новые, более эффективные методы борьбы. Тех же, кто сражается за идею, всегда губит негибкость.

Бывают три вида Полезных Умений: одни у меня получаются (их мало);
другие не получаются, но получились бы, хочется верить, если посвятить
этому делу достаточно сил и времени; и, наконец, третьи, которым научиться
мне так же не дано, как достать луну с неба. Люди, умеющие что-нибудь
из последнего, вызывают у меня не зависть, а отрешенный восторг и
преклонение. Например, вот эта
леди. По понедельникам выбрасывать газеты, по вторникам поливать цветы, по средам мыть холодильник – это ли не торжество разума над энтропией?

Домашнее хозяйство - это Великий и Ужасный Гудвин. С его помощью можно создать видимость чего угодно, например, полезного труда, семейного счастья, полноты жизни и вообще разумного устройства миропорядка.

В пятницу наш отдел с семействами собрался в доме замначальницы на барбекю.
Дом находится в горах, всего минут 20 езды от города. Место потрясающее, кругом совершенно девственная природа (тут это называется city open space, то есть земля, которую купил город, чтобы сохранить ее в первозданном виде). Где-то в окрестностях, наверно, живут еще люди, но их не видно. С крыльца открывается умопомрачительный вид на каньон. Вокруг дома - сосны, валуны, горные цветы. Мне все время казалось, что за моей спиной - не дом, а палатка. Это ощущение усиливалось тем, что было холодно и мокро.

Поскольку последние несколько месяцев мы все время мусолили вопрос, где покупать дом, то я сразу стала думать, хочется ли мне так жить. И решила, что не хочется. Ну нельзя каждый день, отправляясь в контору. видеть такую красоту. Это все равно, что каждый день праздновать день рождения.

***

Описывая потом маме знакомство с мужем моей начальницы, поймала себя на фразе: "Очень приятный мужик, если бы я не знала, что он большой начальник, ни за что бы не подумала".

Пришла пора признаться самой себе: я - наркоманка.

Наркотик мой - чтение. Ничего смешного. Все признаки налицо. Если мозги не работают или книг под рукой нет, читаю журналы. Если нет журналов, читаю газеты. Если нет газет, читаю рекламные буклеты или телефонную книгу. Если есть компьютер, читаю сами знаете что. Если ничего нет вообще, начинается самая настоящая ломка. Я начинаю слоняться по комнате, бессмысленно переставлять вещи с места на место или придумывать очередной достойный (в фантазиях) ответ очередному посмевшему со мной спорить лжеюзеру.

Читаю, кормя грудью ребенка. Читаю, ожидая приема у врача, отлета самолета, зеленого сигнала светофора. Когда читаю тому же ребенку вслух книжку, украдкой заглядываю в собственную, лежащую рядом на диване. Есть без чтения вообще никакого удовольствия, ну разве что в гостях или в ресторане. Моя семейная жизнь из-за этого уже под угрозой. Потому что какому же мужу понравится, если жена, беседуя с ним за обедом, одновременно косится в случайно лежащую на столе газету? Даже если я эту газету уже прочла три раза вдоль, поперек и по диагонали, все равно глаза сами непреодолимо притягиваются к любому печатному тексту в круге зрения.

Подсознательная цель, очевидно, та же, что и у любых наркоманов: хотя бы временно оторваться от окружающего мира. А главное - не думать ни о чем, что имеет отношение к моей жизни, просто плыть по волнам чужих убаюкивающих рассуждений о любви, о президентских выборах или о наилучшем способе приготовления жареной индюшки.

Иногда только вдруг попадается наркотик бракованный, и никуда не уплываешь, а наоборот, тебя грубо тыкают мордой в собственные проблемы и страхи. Тогда очень тоскливо и обидно. Например, если попадется заметка о том, что погибли дети.

Меняется оценка расстояний. За последние N лет я три раза переезжала из большего города в меньший. Когда-то ездила в институт час на метро и автобусе - и ничего. Теперь полчаса на машине - это уже далеко, а час - это уже вообще другая планета (привет юзеру faina). Следующий этап, очевидно - работать из дома и вообще никуда не ходить. Что-то меня тошнит от такой перспективы.

Зато есть и другие...( Про человека, который не любит водить машину )

Люди делятся на две категории: те, которые, купив новую замечательную вещь, надевают (поедают, вешают на стенку,... ) ее на следующий день, и те, которые прячут ее до какого-нибудь особо торжественного момента.
Я принадлежу к последним. Но люблю первых.

Расскажите мне кто нибудь, действительно ли есть на свете такие женщины?! Которые работают, кормят семью домашней едой три раза в день, поддерживают чистоту в квартире и еще успевают краситься, ходить в гости и детей воспитывать личным примером?

Ну, хотя бы по минимуму - правда, что можно готовить еду три раза в день? А на обед - суп, второе и компот? Ладно, в крайнем случае без компота обойдемся. Ну даже если на несколько дней готовить - не на всю неделю же одно и то же? Суп съеден за три дня, в середине недели готовить некогда, на завтрак бутерброды, на обед сосиски, на ужин вообще не знаю, что люди едят, нечего ужинать, худеть надо.

Ну ладно, убирать можно мужа приставить, он, если за что возьмется всерьез, то делает это лучше всех баб, как и положено настоящему мужчине. Но нельзя же взяться всерьез за перманентные заботы - тут тарелку помыть, там бумажку выкинуть, здесь подмести результаты ребенкиного любопытства. Некогда, некогда, все сваливается в одну кучу на кухонном столе до вечера, до выходных, до будущего года.

А если непредвиденные катастрофы - пуговица оторвалась, налоги надо платить, летние вещи вытащить из чемодана, машину вымыть, дом купить, наконец, чтобы больше места на кухонном столе было? Либо пуговица пропадет навеки, а чемодан будет лежать посреди комнаты до второго пришествия, либо налоги будут заплачены, зато сосиски будем есть две недели. Тьфу, сосиски же еще купить надо! Ребенка в охапку - и в магазин, quality time называется.

Нет, не понимаю.

Удивительно, сколько все-таки на свете профессионально и часто вполне талантливо пишущих стихи людей. Даже если ограничиться сетевыми.

Был у меня один знакомый йог-матшкольник. Он говорил:
- Вот ты, наверно, думаешь, что ты такая интересная и уникальная личность.
Ну, я, конечно, говорю: - А как же!
- А сколько таких уникальных на свете, как ты считаешь?
- Ну, наверно, от нескольких миллионов до нескольких сотен миллионов.

Я знаю людей, которые, родись они в подходящей семье и вращайся в соответствующих кругах, наверняка стали бы поэтами, журналистами, философами, властителями умов. А так они стали программистами и очаровывают могучим интеллектом своих друзей и знакомых.
В этом разница между гениальностью и просто талантом.

Со второго по шестой класс я ездила в школу на троллейбусе. Это была известная всей Москве Первая английская школа в Сокольниках. Почему-то из всего процесса обучения ярче всего я помню именно дорогу в школу и обратно.

Самая большая и редкая удача на этом пути случалась, если троллейбусу удавалось с размаху, не останавливаясь на светофоре, проскочить перекресток на Преображенской площади. Обычно это занимало по крайней мере два светофорных цикла. Еще я была счастлива, если удавалось прилипнуть к кабине водителя и смотреть в ее стекло, где таинственным образом отражались летящие назад разрозненные части пейзажа.

Мне выдавали деньги на билеты, по 4 копейки в один конец. Карманных денег у меня никаких не было, все, что мне давали, имело строгое предназначение - на билеты, на школьные завтраки, да вроде бы и все. При этом родители мои не были бедными и ничего для меня не жалели, просто им не приходило в голову, что деньги мне могут быть еще для чего-то нужны. Мне тоже это не приходило в голову, пока я не увидела в киоске возле остановки немыслимой красоты брошку за 40 копеек. Как сейчас помню, брошка была "золотая", в форме кораблика, с которого свисали какие-то цепочки. Красота ее существовала наверняка только в моем воображении.
( Дальше... )